– Поспеши, – вздрогнула она. – Он быстро движется.
Сразу после этих слов ее голова дернулась вперед, и оба ремня туго натянулись, застав врасплох Питера, в результате чего он потерял хватку; он едва успел поймать спинку стула, прежде чем она начала падать вперед. Дыхание девушки стало хриплым и неустойчивым, она дернулась назад, хлестнув волосами Питера по лицу; ее спина выгнулась дугой, а тело стало жестким, конечности напряглись, она болезненно выдохнула через нос и стала ожесточенно дергаться в разные стороны; стул качался и трясся в руках Питера. Затем она обмякла, выдох, вырвавшись из ее носа, прокатился по комнате. Ее волосы упали на лицо, и все, что он мог видеть, были ее губы со свисающей нитью слюны.
Через мгновение Питер спросил:
– Ты можешь говорить?
– Да. – Голос ее был хрупок и прозрачен, словно крылья мертвого насекомого.
– Что ты можешь мне рассказать?
– Я ненавидела ириски. Я была аккуратной, и мне нравилось шить. Больше всего в жизни я боялась плавать там, где не видно дна, но однажды просто перестала бояться. Я собиралась сделать минет Скотту Бьюфорду на его день рождение, но потом струсила. Родители всегда любили меня больше, чем сестру. Я надеялась, что они с этим разберутся.
– Что ты можешь рассказать о своей смерти? – спросил Питер более конкретно.
– Я приехала в Хемлок Гроув по приглашению. Было темно, и я никого не видела вокруг, но я подумала, что так и надо. Я припарковалась поодаль и отошла назад, как было сказано. Но я еще не боялась. Я замечталась. А затем он медленно подошел ко мне. Как друг. Я разглядела, что это была собака, но не похожая на других собак. Он был таким большим. Таким большим и таким черным. Он подошел ко мне, и я подвинулась, протянула руку погладить его, потому что мне всегда нравились собаки. Вблизи я увидела, каким высоким он был, его голова на том же уровне, что и моя. И такой тощий, это ранило мое сердце. Худой, но все же сильный. У некоторых животных можно просто чувствовать эту ауру силы вокруг них. Но я не боялась. Я любила собак. Я потянулась погладить его щеку, и тогда увидела его глаза. Ужасные желтые глаза.
– Что за приглашение? – спросил Питер. – Где ты была?
Дестини вздрогнула. Она взглянула на Питера глазами, смотрящими далеко сквозь него.
– Он так посмотрел на меня этими глазами, – сказала она. – Так же беспомощно смотрят собаки, когда не могут сказать, что им нужно.
Сразу после слов Дестини рыгнула раз, затем еще дважды, ее голова упала вниз, и червь выскользнул изо рта и упал на пол. Она посмотрела на Питера.
– Помоги встать.
* * *
После уборки Дестини схватила Питера за плечо и задержала у двери.
– Еще кое-что, – произнесла она. – Как много ты знаешь об этом месте, Хемлок Гроув?
– Это просто место, – сказал он, стараясь выглядеть до смерти уставшим.
– Можешь сколько угодно изображать мистера Плевать-на-все, но я видела твои заплаканные глаза, когда Николай сказал, что коммунальщиком был Кожаное Лицо.
– Что мне нужно знать? – спросил Питер.
– Тебе нужно быть осторожным с Романом Годфри и его матерью, – ответила она.
– У маленького принца нет зубов, – сказал Питер. – А королева всего лишь актриса. Под ее маской кроется только скука.
– Это у него пока нет зубов. Но своим Третьим Глазом я вижу проблемы с чакрой Анахата, – у него проблемы с линией судьбы и линией жизни. Ему предстоит сделать труднейший выбор, и когда это произойдет, большие неприятности ждут тех, кто окажется рядом. И следи за актрисой, упырь она или нет. Неизвестно, сколько масок в запасе у этой сумасшедшей суки.
Питер кивнул. Она ослабила хватку.
– С ними нельзя делать ошибок, – сказала она. – Однажды я влюбилась в упыря. Когда-нибудь, когда я достаточно напьюсь, я расскажу тебе об этом. Но, пожалуйста, запомни мои слова: Никогда не забывай, кто он такой. Особенно, если он сам забыл.
– Ладно, – нетерпеливо произнес Питер. Нет в мире такого бальзама, который может исцелить сомнения.
Он остановился.
– Что ты думаешь об ангелах? – спросил он.
– Ангелы – посланники, помогающие нам понимать Бога, – ответила Дестини. Она заглянула ему в глаза. – Почему ты спрашиваешь меня про ангелов?
– Есть одна девочка в школе.
– И что у тебя общего с чокнутыми девчонками?
У него не было на это ответа. Но хотелось, чтобы был.
Нет Верхнего Предела
Тем же вечером обнаженный Роман встал перед зеркалом в ванной с лезвием, прижатым к лобку, и сделал маленький надрез. У него была привычка резать себя время от времени – ничего особенного – по груди или животу; не для того, чтобы высвободить внутреннюю боль или привлечь внимание, ему просто нравилось, нравилось ощущать теплую кровь, стекающую по животу или ногам или по его члену, ему нравилось то положение, что жизнь заключается в жидкости, а не в тверди. Он смотрел в зеркало и видел отражение кривой струйки, стекающей по внутренним сторонам бедер, на ногах топорщились волоски, тепло крови создавало контраст с холодным полом под ступнями. Он напрягся, сжал ягодицы, вызывая более сильное кровотечение.
– Кровавый водопад! – вскрикнул он.
Зазвонил телефон; на звонке стояла песня «Обычные Люди».
– Бля, – выругался он, нащупывая рукой полотенце.
Спускаясь вниз по лестнице, Роман сказал матери, что пойдет к Лите. Она разглядывала его лицо и, найдя следы непонятного свечения, – так бывало каждый раз, когда он думал о кузине, – которое невозможно было подделать, сказала:
– Ладно.
Он продолжил путь, но она его остановила. – Минутку, милый, у тебя ресничка упала.
Она протянула руку к лицу и заглянула в его глаза.
* * *
– Где Питер? – спросила Лита.
– Занят другим делом, – ответил Роман.
Он лег на ее кровать, а она села на пол по-индейски.
– Итак, ты раскопала что-нибудь грязное для нас?
– Еще бы, – сказала она. – Если честно, я сильно удивилась, когда смогла вовлечь отца в разговор, но он был таким беспокойным в последние дни, что, казалось, с облегчением рассказал об этом. Он не может избавиться от этих проблем. Они окружает со всех сторон. Но он старается. Он справится с этим, когда подержит моего ребенка на руках.
Роман не ответил.
– Оказалось, до того как Пульман видел нападение, он участвовал в программе исследования сна в Белой Башне, – сказала она. – Он думает, что это как-то связано с проектом под названием «Уроборос»: его убили и затем снова вернули к жизни.
– Ха, – отозвался Роман, думаю о внезапном визите Прайса. – Что думает твой отец?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});